Брамс. Бетховен. Барток

Лауреат международных конкурсов Rusquartet (Квартет имени М. Вайнберга).

Участница мировых музыкальных фестивалей Ксения Гамарис (скрипка), 1-я скрипка.

Лауреат международных конкурсов, доцент Анна Янчишина (скрипка), 2-я скрипка.

Лауреат международных конкурсов Петр Каретников (виолончель).

Лауреат международных конкурсов Иван Агафонов (альт).

Программа

Иоганнес Брамс — Струнный квартет № 3 си-бемоль мажор, соч. 67

Людвиг ван Бетховен — «Большая фуга» си-бемоль мажор, соч. 133 (первоначально финал квартета № 13)

Бела Барток — Струнный квартет № 3, Sz. 85

Анонс

Уникальная возможность для слушателя проследить, как за 100 лет квартет эволюционировал от «музыки для избранных» до лаборатории звуковых экспериментов!

Три шедевра, три эпохи в исполнении виртуозных музыкантов RusQuartet:

Брамс — романтическая традиция,

Бетховен — разрушение канонов,

Барток — революция музыкального языка.

Эта программа объединяет три вершины камерной музыки, раскрывающие эволюцию струнного квартета от романтизма к модерну.

Иоганнес Брамс в своем Третьем квартете (1876) демонстрирует зрелый романтический стиль — изысканное сочетание классической формы с эмоциональной глубиной, где лирические народные интонации переплетаются с виртуозной полифонией финала. Людвиг ван Бетховен в «Большой фуге» (1825) совершает революционный прорыв: его авангардное сочинение с дерзкими диссонансами и масштабной 15-минутной структурой шокировало современников, но стало пророческим для будущих эпох.

Во втором поколении шедевров Бела Барток в Третьем квартете (1927) доводит идеи Бетховена до крайности, создавая модернистский манифест. Его сжатая одночастная композиция, насыщенная битональностью и алеаторическими эффектами, впитывает дух венгерских и арабских народных мелодий, превращая квартет в лабораторию звуковых экспериментов. Этот триптих отражает не только техническую эволюцию жанра — от брамсовской стройности к бартоковской свободе, — но и меняющееся понимание музыки: от «искусства для избранных» к универсальному языку эмоций и интеллектуальных вызовов.

Для исполнителей эта программа — испытание мастерства: она требует безупречного ансамбля, точного ощущения стилей и способности передать как романтическую теплоту (Брамс), так и бетховенскую бунтарскую энергию, завершая её бартоковской звуковой алхимией. Слушателям же она дарит уникальный диалог эпох, где каждая нота — звено в цепи музыкальной революции, начатой Бетховеном и завершенной Бартоком.